27-летний Джош Уилкерсон из Лизбурга (Виргиния) был одним из 1.25 миллиона американцев, страдающих от наследственного диабета первого типа. До 26-го дня рождения ему удавалось покупать высококачественный инсулин благодаря страховке, но, лишившись ее в прошлом году, Джош начал искать способы урезать расходы.
Решение показалось очевидным: заменить привычный инсулин, который обошелся бы ему во внушительные $1,200 в месяц, на безрецептурный — который можно было купить в ближайшем Walmart всего за $25. Денег на более дорогостоящий вариант все равно не было: Джош зарабатывал $16.50 в час в приюте для собак, а его девушка Роуз — тоже страдающая от диабета первого типа — работала разносчиком почты. Пара едва сводила концы с концами и не представляла, где ежемесячно брать $2,400 на лекарства — особенно, если они хотят накопить на свадьбу своей мечты.
В итоге Роуз с Джошем перешли на так называемый «человеческий инсулин» — ReliOn, у которого, несмотря на низкую цену, был один существенный недостаток: ему требовалось больше времени, чтобы начать действовать — от 30 минут до четырех часов, по сравнению с 15 минутами, требующимися другим лекарствам.
По словам Элисон Бейли из общественной организации T1International, человеческий инсулин — такой как ReliOn — больше подходит людям с диабетом второго типа. Для пациентов с диабетом первого типа его прием сопряжен с определенным риском. Как правило, их организм не способен самостоятельно вырабатывать естественный инсулин — из-за чего больные более уязвимы перед изменениями уровня сахара в крови и нуждаются в постоянном наблюдении врача.
«Мы сказали себе: эй, он же стоит всего $25. — вспоминает Роуз — Постараемся обойтись тем, что есть. <…> Но то, что ему нужно было так много времени, чтобы подействовать, меня слегка напугало».
Пара начала принимать новый инсулин в январе 2018-го, а Джош даже попытался урезать свою дозу — чтобы сэкономить еще больше. Его мать, Эрин, не находила себе из-за этого места: дедушка Джоша умер в 1989-м от осложнений, связанных с диабетом, и женщина не хотела, чтобы сын повторил судьбу родственника.
«Не волнуйся, мам», — написал он в ответ на присланную Эрин статью о мужчине, который умер после того, как урезал свою дозу инсулина, и уверил, что все в полном порядке.
На самом деле, все было далеко не в порядке. Если Роуз смогла ужиться с ReliOn, то состояние Джоша стало заметно ухудшаться. Парень начал страдать от перепадов настроения, вызванных повышением сахара в крови, и регулярных болей в животе.
Он пожаловался Роуз на боли и во время их последнего разговора. Уилкерсон, работавший в ночную смену в приюте, упомянул во время беседы по FaceTime, что неважно себя чувствует — однако уверил невесту, что все не так уж плохо, пообещал принять дозу инсулина и пожелал спокойной ночи.
С момента звонка прошло 12 часов, но Джош так и не вышел на связь снова. Не сумев до него дозвониться, Роуз решила отправиться в приют лично и проверить, все ли в порядке — и обнаружила жениха на полу без сознания.
«Помню, я все била его по лицу и говорила: «Проснись, милый, ты должен проснуться». — рассказывает Роуз.
Джош был в диабетической коме. Когда его доставили в больницу, врачи сказали, что за ночь у парня вероятно случилось несколько приступов. Следующие 5 дней парень продолжал сражаться за жизнь, но тщетно. В конце концов, его пришлось отключить от системы жизнеобеспечния.
После смерти сына Эрин решила действовать. Сейчас она борется за права больных диабетом первого типа и на службе в сентябре планирует обратиться к местным властям с призывом обеспечить достойными лекарствами всех диабетиков — а не только тех, кто может себе это позволить.
«Этих людей фактически обрекают на смерть. — говорит женщина о тех, кто, как Джош, вынужден урезать свои дозы или переходить на более дешевые лекарства — У них нет страховки, нет работы, которая позволит получить нормальный [инсулин], так что они вынуждены жить на подачки».
С 2001 года цена инсулина в США возросла втрое. Сейчас в Канаде лекарство, которое стоило бы в Штатах около $300, обойдется пациенту всего в $30.